Это самое большое (28 тыс. знаков) и пока самое непростое интервью с переселенкой из тех, что мы сделали за последнее время. Его было сложно писать, и будет непросто читать. Но вы все равно почитайте. Тем более, что несмотря ни на что, героиня этого материала сохраняет какой-то непостижимый оптимизм!
Ирине – 44 года. По образованию она педагог, много лет работала в школе. Затем торговала на рынке в Луганске. Таким образом смогла заработать на собственную трехкомнатную квартиру.
За несколько лет до начала конфликта на востоке Украины Ирина, имея уже одного собственного сына, усыновила ребенка-сироту. Летом 2014 года она с обоими сыновьями выехала из Луганска в Николаевскую область, где дети отдыхали в лагере. И вернуться домой уже не смогла.
С тех пор Ирина успела пожить в Смеле Черкасской области, в Сергеевке под Одессой, а сейчас с двумя детьми ютится в небольшой комнатке в т.н. территориальном центре в Лузановке. Уезжать отсюда Ирине уже просто некуда. И даже в Луганск вернуться она не может: ее собственного несовершеннолетнего ребенка без разрешения бывшего мужа пограничники не пропустят через административную границу с неподконтрольными Украине территориями. А муж Ирины пропал без вести на неподконтрольных территориях.
Проекту "Среди нас" Ирина рассказала о том, почему возраст после 40 – самый сложный для переселенцев, какие действия государство могло бы предпринять для помощи переселенцам и почему она считает, что в Луганске готовят лучше, чем в Одессе.
#переселенцы #ВПЛ #IDP